Неточные совпадения
Он прочел все, что было написано во Франции замечательного по части философии и красноречия в XVIII веке, основательно
знал все лучшие произведения французской литературы, так что мог и любил часто цитировать места из Расина, Корнеля, Боало, Мольера, Монтеня, Фенелона; имел блестящие познания в мифологии и с пользой изучал, во французских
переводах, древние памятники эпической поэзии, имел достаточные познания в истории, почерпнутые им из Сегюра; но
не имел никакого понятия ни о математике, дальше арифметики, ни о физике, ни о современной литературе: он мог в разговоре прилично умолчать или сказать несколько общих фраз о Гете, Шиллере и Байроне, но никогда
не читал их.
Паратов. Я этот сорт
знаю: Регалия капустиссима dos amigos [Примерный
перевод: сигары «Королевские» из капустного листа для друзей.], я его держу для приятелей, а сам
не курю.
В
переводе на русский издавался в 1794, 1800, 1804 годах.] писала одно, много два письма в год, а в хозяйстве, сушенье и варенье
знала толк, хотя своими руками ни до чего
не прикасалась и вообще неохотно двигалась с места.
Он отказался, а она все-таки увеличила оклад вдвое. Теперь, вспомнив это, он вспомнил, что отказаться заставило его смущение, недостойное взрослого человека: выписывал и читал он по преимуществу беллетристику русскую и
переводы с иностранных языков; почему-то
не хотелось, чтоб Марина
знала это. Но серьезные книги утомляли его, обильная политическая литература и пресса раздражали. О либеральной прессе Марина сказала...
Он подал просьбу к
переводу в статскую службу и был посажен к Аянову в стол. Но читатель уже
знает, что и статская служба удалась ему
не лучше военной. Он оставил ее и стал ходить в академию.
Десять раз прощались мы, и все еще
не хотелось расстаться; наконец моя мать, приезжавшая с Natalie [Я очень хорошо
знаю, сколько аффектации в французском
переводе имен, но как быть — имя дело традиционное, как же его менять?
Вы спрашиваете о моем
переводе… Ровно ничего
не знаю. Нат. Дм. только неделю тому назад имела сильное предчувствие, как иногда с ней случается: она видела, что со мной прощается… Это видение наяву было для нее живо и ясно. Других сведений ниоткуда
не получаю. Надобно довольствоваться таинственными сообщениями и ожидать исполнения. Между тем, если в декабре
не получу разрешения, думаю сняться с якоря и опять отправиться в Туринск. В таком случае непременно заеду к вам в Ялуторовск…
— Из Шекспира много ведь есть
переводов, — полуспросил, полупросто сказал он, сознаваясь внутренне, к стыду своему, что он ни одного из них
не знал и даже имя Шекспира встречал только в юмористических статейках Сенковского [Сенковский Осип Иванович (1800—1858) — востоковед, профессор Петербургского университета, журналист, беллетрист, редактор и соиздатель журнала «Библиотека для чтения», начавшего выходить в 1834 году. Писал под псевдонимом Барон Брамбеус.], в «Библиотеке для чтения».
Александров, довольно легко начинавший осваиваться с трудностями немецкого языка, с увлечением стал переводить их на русский язык. Он тогда еще
не знал, что для
перевода с иностранного языка мало
знать, хотя бы и отлично, этот язык, а надо еще уметь проникать в глубокое, живое, разнообразное значение каждого слова и в таинственную власть соединения тех или других слов.
Он тысячу раз рассказывал об этом
переводе, и ему всегда казалось, что его слушатель еще
не знает.
Яков Львович молчал и только с состраданием смотрел на мать: он
знал, что торговая совесть этих белых, мягкотелых сыновей ее
не запнется и под
перевод колоколов, повторит то же самое, что говорят они теперь, и тогда дело только будет хуже в том отношении, что они явятся чистыми перед всеми людьми своего круга, которые так или иначе нынче в чистоте их сомневаются.
Княгиня была в восторге от этого письма.
Не знаю, что именно ее в нем пленяло; но, конечно, тут имело значение и слово «о счастии в самых бедствиях». Она и сама почитала такое познание драгоценнее всяких иных знаний, но
не решалась это высказать, потому что считала себя «профаном в науках». Притом бабушка хотя и
не верила, что «древле было все лучше и дешевле», но ей нравились большие характеры, с которыми она была знакома по жизнеописаниям Плутарха во французском
переводе.
— Я
не знаю, есть ли
перевод, но я слушал это в германских университетах, когда года два тому назад ездил за границу и хотел несколько возобновить свои сведения в естественных науках.
Неизвестные слова я записывал особо; потом словесный
перевод, всегда повторенный два раза, писал на бумаге; при моей свежей памяти, я,
не уча, всегда
знал наизусть на другой же день и французский оригинал, и русский
перевод, и все отдельно записанные слова.
Вместо всякого экзамена Михаил Петрович вынес мне Тацита и, снабдив пером и бумагой, заставил в комнате, — ведущей к нему в кабинет, перевести страницу без пособия лексикона.
Не знаю, в какой степени удовлетворительно исполнил я свою задачу; полагаю даже, что почтенный Михаил Петрович и
не проверял моего
перевода по оригиналу, но на другой день я вполне устроился в отдельном левом флигеле его дома.
Конторщик согласился выйти,
узнав, что его просит к себе старая, расслабленная графиня, которая
не может ходить. Бабушка долго, гневно и громко упрекала его в мошенничестве и торговалась с ним смесью русского, французского и немецкого языков, причем я помогал
переводу. Серьезный конторщик посматривал на нас обоих и молча мотал головой. Бабушку осматривал он даже с слишком пристальным любопытством, что уже было невежливо; наконец, он стал улыбаться.
К моему удивлению, Гаврило Степаныч порядочно
знал политическую экономию, читал Адама Смита, Милля, Маркса и постоянно жалел только о том, что,
не зная новых языков, он
не может пользоваться богатой европейской литературой по разным экономическим вопросам из первых рук, а
не дожидаясь
переводов на русский язык; в статистике Гаврило Степаныч был как у себя дома, читал Кетле и Кольба, а работы русского профессора Янсона он
знал почти наизусть.
Оба мы
не знали немецкого языка; но игра Фьяло была так выразительна, а пиеса нам так известна по русскому
переводу, что мы оба понимали ее совершенно и на немецком языке.
В русском
переводе Инсаров выйдет
не что иное, как разбойник, представитель «противообщественного элемента», о котором русская публика
знает очень хорошо из красноречивых исследований г. Соловьева, сообщенных «Русским вестником».
В продолжение нескольких недель учителя
не могли нахвалиться Алешею. Все уроки без исключения
знал он совершенно, все
переводы с одного языка на другой были без ошибок, так что
не могли надивиться чрезвычайным его успехам. Алеша внутренне стыдился этих похвал: ему совестно было, что ставили его в пример товарищам, тогда как он вовсе того
не заслуживал.
Читатель, пожалуй, и
не знает, что такое оморочка. Это маленькая лодочка, выдолбленная из тополя или тальника. Русское название «оморочка» она получила от двух слов — омо (один) и ороч (человек). Буквальный
перевод, значит, будет «одночеловечка». Кроме того, русские иногда в шутку называют ее «душегубкой». Она очень неустойчива. От одного неосторожного движения она перевертывается, и неопытный человек попадает в воду.
Не знаю, в какой степени
перевод вышел удачен, но я, переводя и неорганическую и органическую части этого учебника, должен был создавать русские термины.
Речи произносились на всех языках. А журналисты, писавшие о заседаниях, были больше все французы и бельгийцы. Многие
не знали ни по-немецки, ни по-английски. Мы сидели в двух ложах бенуара рядом, и мои коллеги то и дело обращались ко мне за
переводом того, что говорили немцы и англичане, за что я был прозван"notre confrere poliglotte"(наш многоязычный собрат) тогдашним главным сотрудником «Independance Beige» Тардье, впоследствии редактором этой газеты.
Из остальных профессоров по кафедрам политико-юридических наук пожалеть, в известной степени, можно было разве о И.К.Бабсте, которого вскоре после того перевели в Москву. Он
знал меня лично, но после того, как еще на втором курсе задал мне
перевод нескольких глав из политической экономии Ж. Батиста Сэя,
не вызывал меня к себе,
не давал книг и
не спрашивал меня, что я читаю по его предмету. На экзамене поставил мне пять и всегда ласково здоровался со мною. Позднее я бывал у него и в Москве.
Он был еще до 70-х годов издан по-немецки в Германии, в извлечении, но я никогда
не держал в руках этого
перевода;
знаю только, что он был сделан петербуржцем, который должен был удалиться за границу.
Между прочим. Во всех известных мне
переводах Конфуция это китайское слово «шу» переводится: «
Не делай другому того, чего ты
не хочешь, чтоб тебе делали». Интересно
знать, откуда взял Толстой свое толкование этого слова?
Не из живого ли общения с посещавшими его интеллигентными китайцами?
До половины 70-х годов в русской публике Гонкуров, наверно,
знали только усердные читатели французских романов на языке подлинников; но наша читающая масса, принужденная довольствоваться
переводами,
не знала о них почти ничего.
Я найду способ зарабатывать уроками,
переводами, я
не знаю, как еще, но я буду, буду работать до последних сил…
Ване она
перевод этот
не давала выправлять. Это — ее самостоятельная работа. Он про нее
знает и довольно!
— О вей, о вей! — отвечал шепотом монах, качая головой и озираясь: —
Не знаю, как и помоць [Хотя монах говорил с Никласзоном по-немецки, но я старался в
переводе Авраамовой речи удержать его выговор русского языка. — Авраам также лицо историческое.].
Вредное и пагубное. Вашество! Вчера я случайно
узнал, что наградами, которые я получил к Новому году, я обязан
не моим личным заслугам, а моей жене. Служба моя у вас, конечно, уже невозможна, и я прошу о
переводе. Примите уверение в моем к вам презрении и проч. Такой-то.
Кудряш с радостью принял известие о своем
переводе. Он давно добивался его,
зная через Татьяну о том, что грозный опричник зачастил в дом князя Василия далеко
не из любви и уважения к старому князю. Танюша намекнула ему, что
не худо было ему предложить свои и ее услуги Григорию Лукьяновичу, но как бы это сделать, служа в десятке другого? Яковлев мог разгневаться, а суд над провинившимся опричником-ратником был и жесток, и короток.
Печататься в газетах, искать уроков?.. Сотни их жаждут того же. Если и перепадет что-нибудь насчет
переводов, так от Вани. Да и
не знает она достаточно хорошо ни французского, ни немецкого, — даром что получала по пяти. Читать может французские книжки; но немецкие — труднее; да и самой надо владеть русским слогом, и
не так, как годится для сочинений в гимназии.
— Этого только недоставало! — перебила его княжна, сардонически улыбаясь и
не изменяя выражения глаз. — Я женщина; по-вашему мы все глупы; но я настолько
знаю, что незаконный сын
не может наследовать… Un bâtard, [Незаконный,] — прибавила она, полагая этим
переводом окончательно показать князю его неосновательность.
Перевод состоялся, и переведенный солдат в первые же дни украл у товарища сапоги, пропил их и набуянил. Сергей Иванович собрал роту и, вызвав перед фронт солдата, сказал ему: «Ты
знаешь, что у меня в роте
не бьют и
не секут, и тебя я
не буду наказывать. За сапоги, украденные тобой, я заплачу свои деньги, но прошу тебя,
не для себя, а для тебя самого, подумать о своей жизни и изменить ее». И, сделав дружеское наставление солдату, Сергей Иванович отпустил его.